Яды в литературе

Автор: Людмила Боева

«С проклятым соком белены во фляге...»
У. Шекспир, «Гамлет»

Риск и страх отравлений в эпоху европейского Средневековья был весьма велик, и особенно — при королевском дворе: если причина смерти монарха не была доказана, ее объяснением всегда считали отравление. Не случайно каждый уважающий себя король держал при себе человека, пробующего пищу с его стола.

А поскольку страх всегда взывает к любопытству, то и в сюжетах классической мировой литературы отравления и отравители встречаются повсеместно. Причем, не только в детективном жанре, но и в любовных, приключенческих и особенно — исторических произведениях.

Очарование ядами

Каждый из литераторов имел и имеет свои предпочтения: кто-то выбирает для отравления своего героя стрихнин, кто-то — мышьяк и цианид, кто-то — болиголов. Одних травят случайно, других — преднамеренно.

Мышьяк был особенно популярен в истории литературы, а в Средние века его даже называли «ядом наследника» из-за частого использования с целью умертвить родственника, препятствующего получению наследства. К тому же мышьяк было сложно обнаружить: яд без запаха и вкуса, незаметно добавленный в пищу жертве «заботливым» родственником, в отсутствии рентгена и лабораторных анализов помогал совершить идеальное преступление. А вот стрихнин с признаками удушья и пеной во рту или цианид с симптомами быстрой смерти и посинения губ не скрывали намерений отравителя.

Со временем подпольное производство токсинов выросло, а информированность о природных ядах расширилась. И, конечно, все вышеописанное нашло отражение в литературе ХХ века.

Яды активно использовал в своих рассказах Артур Конан Дойл: он «создал» таблетку на основе яда южноамериканских стрел («Этюд в багровых тонах»), растительный алкалоид со свойствами стрихнина, коварно нанесенный на колючку («Знак четырех»). А также элегантно использовал информацию об известных токсинах: змеиный яд («Пестрая лента»), цианид («Случай с переводчиком») и даже эфир («Отравленный пояс»).

Детективный жанр того времени был весьма насыщен убийствами с использованием токсинов. Но, безусловно, самым изощренным «убийцей» была Агата Кристи, которая в 66 романах ликвидировала более 30 персонажей именно ядами. Ее любимыми токсинами были мышьяк, стрихнин, цианид, морфий и дигиталис. Менее часто романистка применяла белладонну, морфин, амилнитрат, физостигмин, а также редкие в литературе токсины — аконит, таллий, фосфор, кониин.

Правда или вымысел?

Разумеется, создатель художественно-литературного произведения имеет больше прав на вымысел, чем писатель-историк. Поэтому, читая романы с отравлениями не всегда стоит доверять тому, что описывает драматург. И если, к примеру, одновременная смерть Лаэрта и Гамлета отравленной рапирой представляется реальной (персонажи пьесы «Гамлет» во время турнира случайно поменялись клинками), то гибель короля Клавдия (в том же «Гамлете»), которому во сне заливают в ухо яд белены, с медицинской точки зрения вряд ли возможна. Ведь поскольку ухо имеет многоступенчатую защиту в виде кожи, хрящей и серы, а кровеносных сосудов вокруг ушного хода очень мало, то яд вряд ли способен впитаться в тело и таким способом довести человека до летального исхода. При этом сам Призрак отца Гамлета описывает свои предсмертные симптомы после отравления беленой следующим образом: «Влил прокажающий настой, чье свойство. ... Как если кислым капнуть в молоко, Живую кровь; так было и с моею; И мерзостные струпья облепили, Как Лазарю, мгновенною коростой». Однако в медицине отравление беленой имеет несколько иные признаки с ведущим поражением ЦНС. Поскольку это ядовитое растение содержит атропин, скополамин, гиосциамин, у пострадавшего обычно развивается холинолитический или никотиноподобный синдром, а смерть наступает от паралича дыхательного центра и соответствующих групп мускулатуры. Но, согласитесь, литературный талант Шекспира позволяет простить ему эти «недочеты»)).

А вот Агата Кристи предпочла быть внимательной к деталям: и если она кого-то «травит», то обычно с соблюдением всех правил. Так же, как и Александр Дюма в своем «Графе Монте-Кристо»: по этому роману вообще можно написать краткий конспект истории отравлений.

Еще один интересный автор-историк (но уже наш современник) — это Франк Коллар со своей книгой «История отравлений: власть и яды от античности до наших дней»: он описывает версии политических убийств с помощью отравлений. Начав с предположений об использовании ядов в убийствах Александра Македонского и Александра Невского, он описывает материалы хроник эпохи Древнего Рима и Средневековья. В этой книге интересен еще и тот факт, что в те времена уже существовала уголовная ответственность за отравление, и ее четко отделяли от ответственности за убийство, к примеру, холодным оружием. Не менее любопытно описание автором отравлений оппонентов в Советской России: при этом Франк Коллар даже цитирует Троцкого, назвавшего Сталина «Супер-Борджиа» (сам Борджиа, как известно, регулярно использовал яд, спрятанный в своих украшениях, против своих соперников).

Другой современный автор Джон Эмсли в книге «История ядов» подробно описывает свойства главных токсичных элементов, которыми знаменита мировая история убийств: это мышьяк, ртуть, сурьма, таллий и свинец. При этом Эмсли достоверно объясняет, по какой причине отравители не смогли избавиться от Григория Распутина: не будучи фармацевтами и не зная о том, что глюкоза ослабляет действие яда, они добавили цианистый калий в кусочек торта.

Конечно, после изобретения рентгена и других медицинских возможностей, позволяющих вывести отравителей на чистую воду, современные романисты стали более внимательны к тонкостям. Поэтому использование ядов и симптомы отравлений в их произведениях уже далеки от шекспировской нереальной драмы. Они подмешивают яды в спиртное («Бокал шампанского», Рекс Стаут), используют конваллатоксин из ландыша («Убийство а-ля Кристи», Мэрилин Левинсон), а также более оригинальные средства — никотин и жидкий латекс («Убийство в стиле Звездная феерия» и «Уход за лицом может быть смертельно опасным» Нэнси Коэн).

Словом, в литературе все, как и в реальной жизни: «Жизнь — театр, а люди в нем — актеры». Законы и времена меняются, а человеческая природа остается неизменной: всегда найдутся те, кто жаждет мести и стремится получить желаемое любой ценой.