Фальсификация лекарств в России

История фармации неразрывно связана с изготовлением поддельных лекарственных средств. В конце XV века в России стали появляться первые учреждения аптечного типа – зелейные лавки. Их владельцы самостоятельно готовили и продавали различные лекарственные средства – порошки, мази, настойки и микстуры. При отсутствии контроля со стороны властей, продукция, реализуемая в таких лавках, часто представляла угрозу для здоровья покупателей. Исторические документы свидетельствуют, что Иван Грозный, боясь быть отравленным, поручал боярам «надкушивать пристойные про великого государя лекарства». Он умер в 1584 году, и слухи упорно винили в этом его приближенных Бориса Годунова и Богдана Бельского. Якобы это они подмешали яд в лекарства царя. Позже после вскрытия гробницы исследователи действительно обнаружили в останках Грозного повышенное содержание ртути. Но в то время это вещество содержалось во многих лекарствах – им лечили сифилис, которым предположительно страдал и сам царь. В 1699 году от отравления умер видный боярин Петр Салтыков. Невежественный слуга купил в зелейной лавке яд вместо лекарства. В другом случае ошибка пьяного лекаря Михаила Тулейщика, который продал вместо целебного снадобья сулему, стала причиной смерти подъячего Юрия Прокофьева. В это время власти стали предпринимать попытки организации контроля над лекарственным оборотом. Чтобы исследовать состав и качество препаратов, поставляемых царскому двору, при Аптекарском приказе работали алхимисты. В годы правления Петра I химическим анализом лекарств занимались новые аптеки, созданные по европейским стандартам, а также открытая в 1720 году лаборатория Берг-Коллегии. В XIX веке контроль властей за качеством продукции, продаваемой в лавках и аптеках, усилился. В 1837 году гувернер двенадцатилетнего сына генерала Пашкова перепутал внешне схожие жидкости, и вместо слабительной микстуры дал мальчику настойку шпанских мушек, которая убила его. Этот трагический случай стал поводом для принятия указа «Об отличии наружных лекарств от внутренних». Закон требовал, чтобы все средства для наружного применения имели ярлычки темно-желтого цвета, которые стоило не привязывать, а приклеивать к таре. В это же время генерал-губернатор Андрей Михайлович Голицын поручил лейб-медику Христиану Ивановичу Лодеру «составить замечания об упущениях по аптекарской части в Москве». Тогда обнаружилось, что некоторые недобросовестные фармацевты, желая получить максимальную прибыль, сознательно прибегают к фальсификации. Они подделывали натуральные природные препараты растительного и животного происхождения, уменьшали прописанные в рецепте количества дорогостоящих лекарственных средств, продавали медикаменты с засекреченным составом. В своем отчете Лодер писал: «Порошок хины или корицы и тому подобные материалы, уже однажды употребленные для декокта или настойки, потом были высушены и перемешаны со свежими и таким образом отпущены больному за ту же цену, за какую должно было бы получить декокт из свежих не потерявших своей силы лекарств». А вот как отразил положение дел М. Лазарев в своих «Записках фармацевта»: «Летучая мазь должна бы приготовляться из равных частей прованского масла и нашатырного спирта, а приготовляется из «деревянного» и обыкновенного прогорклого, с сильным запахом, потому что нашатырный спирт заглушит всякий запах, каков бы он ни был. В силу этой способности «заглушать» в аптеках совершается масса злоупотреблений». По наблюдению «Фармацевтического журнала», среди фальсифицированных препаратов чаще всего встречались порошок ревеня и лечебные чаи. Так, в 1889 году состоялся громкий судебный процесс против аптекарей Поповых, которые обвинялись в подделке этикеток и добавлении в дорогостоящий чай обычного кипрея. В качестве эксперта в этом деле выступал профессор фармации и фармакогнозии Московского университета Владимир Андреевич Тихомиров. Закономерно, что подобные нарушения порой приводили к трагическим последствиям. Например, в журнале «Химик и фармацевт» конца XIX века ряд статей был посвящен теме массовых отравлений метиловым спиртом, который добавляли в состав многих лекарственных препаратов вместо этилового. В конце XIX века контроль властей за качеством аптечной продукции усилился. Проверкой препаратов занимались эксперты Медицинского совета Министерства внутренних дел и лаборатории городских самоуправлений. Информация об обнаружении фальсификата поступали в Управление главного врачебного инспектора, которое рассылало соответствующие циркуляры во все врачебные заведения. С развитием фармацевтических производств и лабораторий аптеки стали приобретать некоторые лекарства в готовом виде у российских и зарубежных производителей. Тогда возникло еще одно направление в фальсификации – подделка заводских лекарственных форм. Фармацевтические заводы и фабрики поставляли препараты в крупные аптеки и мелкие бакалейные лавки. Их владельцы впоследствии стали сами заниматься приготовлением простых и знакомых им средств, выставляя на прилавки лекарства с подложными ярлычками. Заводские препараты также не всегда отличались высоким качеством. Широкий резонанс вызвало дело о фальсификации «Нарзана»: по заключению экспертов из 18 образцов этой минеральной воды 16 оказались грубой подделкой. Среди ввозимой в Россию фармацевтической продукции часто обнаруживались препараты с токсическими и не предусмотренными рецептурой наркотическими примесями. Например, в 1908 году в продаже появился препарат фирмы «Берингер», в составе которого был найден стрихнин. А поступившие на экспертизу шафрановые капли оказались лавровишневой водой с добавлением морфия. В 1910 году постановлением Медицинского совета был запрещен ввоз пилюль одного лондонского фармацевтического производителя, а также предписывалось изъятие из продажи уже имеющихся образцов, так как «означенные пилюли оказались совершенно другого состава сравнительно с тем, в котором они ранее были разрешены ко ввозу». Сведения о выявленных рецептурных нарушениях и токсичных лекарствах, а также исследования разрешенных к ввозу препаратов регулярно публиковались в правительственных печатных изданиях - «Вестнике общественной гигиены, судебной и практической медицины» и «Правительственном вестнике». Медицинская общественность была озадачена проблемой фальсификации не меньше власти. На XI Пироговском съезде был поднят вопрос о злоупотреблениях в фармацевтической сфере, где были оглашены результаты анкетирования и протоколы ревизий на производствах. Таким образом, в начале XX века в России уже сложилась определенная система контроля качества фармацевтической продукции. Однако именно в этот момент фальсификация лекарственных средств получила новый толчок к развитию. Первая мировая война лишила Россию главного поставщика готовых медикаментов – Германию. Кроме того, перестало поступать лекарственное сырье из Америки и Африки, которое ранее транспортировали через Гамбург. Это повлекло за собой небывалый рост цен на препараты - от 40 до 1900%! Потребность в медикаментах в связи с военными действиями также была высока. Российские производители не могли обеспечить аптеки лекарственными препаратами в необходимом количестве. В это время случаи подделки и спекуляции медикаментами встречались все чаще. В 1917 году авторы «Фармацевтического журнала» указали основные причины этого явления: отсутствие точных законоположений о предмете торговли лекарственными средствами и о их фальсификации, а также отсутствие точных положений о лицах, которые могут заниматься торговлей препаратами. Но как оказалось, в то время технология подделки лекарств лишь набирала обороты. В конце XX – начале XXI века проблема достигла глобальных масштабов. В 1987 году, когда фальшивые препараты стали появляться в угрожающих масштабах, вначале в развивающихся странах, а затем в Европе, на проблему отреагировала Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Тогда фальсифицированным медикаментам впервые было дано четкое определение, а владельцам аптек и населению - рекомендации по борьбе с ними. В нашей стране ситуация усугубилась после распада Советского Союза: количество отечественных производителей и иностранных фирм, поставляющих лекарства в Россию, увеличилось в несколько десятков раз, а юридическая и правовая база для эффективной борьбы с фальсификатом еще не была создана. Первый официально задокументированный факт обнаружения крупной партии подделанного препарата в современной России произошел в 1997 году. Тогда на производстве одного из красноярских фармацевтических заводов был выявлен фальшивый кровезаменитель полиглюкин. Как ни странно, правительство не придало этому случаю должного внимания. Даже вышедший чуть позже федеральный закон «О лекарственных средствах» не содержал понятия «Фальсифицированное лекарственное средство». Официально этот термин в нашей стране ввели лишь несколько лет спустя. После кризиса 1998 года случаи обнаружения фальшивок на прилавках аптек нашей страны вновь участились - рост цен на большинство лекарств сделал их фальсификацию выгодной. Подделывать пытались как импортные, так и дорогостоящие отечественные препараты. Например, известен случай, когда группа рабочих фармацевтического завода в Саранске из похищенных с производства материалов изготавливала нистатин. Мошенников раскрыли через несколько месяцев на сбыте таблеток, буквально рассыпавшихся в крошку во флаконе. В настоящее время вряд ли найдется государство, полностью свободное от фальсифицированных лекарств, и Россия в этом отношении — не исключение. В нашей стране, чтобы защитить потребителей от поддельных медикаментов, опасных для здоровья, качество поступающей в аптеки продукции проверяют местные учреждения по сертификации препаратов. Работу осуществляют 60 специализированных центров и более 150 контрольно-аналитических лабораторий в разных субъектах РФ, все они функционируют под руководством Минздрава России. Материалы по выявленным нарушениям направляются в правоохранительные органы. Однако пока, к сожалению, проблему не удается решить полностью. На российском рынке по-прежнему встречаются лекарственные фальсификаты, основная доля которых приходится на интернет-аптеки, мелких фармацевтических ретейлеров (от англ. гetailer – розничный торговец), а также аптеки с самыми низкими ценами на лекарства.